"Внук просыпается ночью и говорит: "... хочу к папе... Зачем забрали моего папу?"" - Подробности трагической гибели 38-летнего мужчины в кардиологическом центре Норк-Мараш

Тревога по поводу смертей в медицинском центре «Норк-Мараш», находящемся в ведении мэрии Еревана, не утихает, и редакция осветит этот вопрос в отдельных публикациях.

Сусанна Мурадян, мать 38-летнего Карлена Мурадяна, забила тревогу по поводу очередного трагического инцидента. Представляем полную стенограмму разговора.

«5-6 мая 2023 года мой сын почувствовал себя плохо. Его осмотрели и сказали, что необходимо заменить главную аорту сердца. Операцию в кардиологической клинике «Норк-Мараш» провел Гагик Эбоян. После операции давление у сына не снизилось, но сказали: «Нормализуется» и выписали.

У сына было постоянное давление в течение 1 года и 3 месяцев. Мы регулярно возили его на скорой помощи в кардиологическую клинику «Норк-Мараш». Там ему выписали лекарства. Однажды выписали лекарство, от которого давление стало ещё выше. 16 августа 2024 года мы снова госпитализировали его и потребовали, чтобы этот Эбоян прооперировал повторно, так как первую операцию он сделал сам. Однако нам сказали: «Придётся довольствоваться этими лекарствами, пока Эбоян не вернётся из отпуска». Мы потребовали, чтобы они связались с ним и сообщили, что после операции мой сын находится в критическом состоянии, возможно, он вернётся немедленно, но он ответил, что вернётся только после отпуска, 20 или 23 числа, точно не помню. В таком тяжёлом состоянии нам пришлось ждать возвращения Гагика Эбояна из отпуска.

Утром 22 августа моего сына начали оперировать, но Эбояна в больнице не оказалось. Примерно через час я заметила, что этот Эбоян только что приехал в больницу. Мы с мужем были озадачены. В приёмной узнали, что этот Гагик Эбоян одновременно оперирует ещё двух пациентов. Мы не понимали, как один и тот же врач, оперируя такого тяжелобольного, как мой сын, может оперировать ещё двух пациентов одновременно.

Нам постоянно говорили: «Всё хорошо, крепитесь, молитесь Богу». После операции нам сказали: «Всё прошло хорошо, поставленные задачи выполнены, принесите тапочки, чтобы мы могли выгуливать его в реанимации, 24-го числа переведём его в палату». Также нам сообщили, что аорта, которую он прооперировал полтора года назад, разорвалась, и придётся её снова заменять. Муж разозлился и сказал: «... вы вскрыли грудную клетку моего сына топором, почему вы не прооперировали как следует, чтобы такого не случилось?».

24 августа мне позвонила невестка и сказала: «...Мама, Карлена привезли в палату, но у него ужасно опухла левая рука, и он сильно потеет. Я спросила врача, почему это так, и он ответил: «Это естественное послеоперационное состояние». Врач также сказал, что ходить можно, даже в столовую. Мы удивлялись, как человек, перенесший тяжелую операцию два дня назад, может ходить, идти в столовую. Но мы обрадовались, думая, что если это возможно, то это очень хорошо. Сын тоже сказал невестке: «Если мне придётся идти, давайте выйдем из палаты». Они пошли в столовую, и в этот момент состояние сына резко ухудшилось. Невестка сказала: «...Мама, у Карлена глаза закатились, грудь распухла, поднялась и начала синеть». Его кое-как удержали и усадили, ведь сын был пухленьким мальчиком. Врачи снова повезли сына в операционную, и один из врачей сказал невестке: «Остановка сердца, извините, ему осталось жить 20 минут».

Невестка позвонила мне с криками: «...Мама, у Карлена остановка сердца». Представьте, как мы добрались до больницы. Как и в предыдущие случаи, доктора Эбояна снова не было в больнице, и он давал указания по телефону. Только позже мы узнали, что после операции моего сына он уехал в Талин и не оперирует по субботам и воскресеньям, потому что это его выходные.

Мы подошли к врачам, крича, как у пациента может быть остановка сердца после успешной операции, и один из врачей сказал нам: «Какая остановка сердца? Кто вам такое сказал? Ему было плохо на мгновение, сейчас включили аппарат, всё нормально». Мы уже не понимали, что они говорят. Один говорит об остановке сердца, другой – что всё нормально. Казалось, эти врачи пытались довести нас до инсульта.

Мы потребовали встречи с этим Гагиком Эбояном, потому что прикованный к инвалидной коляске врач Ара Ананян каждый день говорил разные и нелогичные вещи. Мы ждали, пока Эбоян приедет в больницу. Нас встречала большая команда, наверное, уже боялись, ведь у нас много родственников, а мои сыновья – крепкие парни. Мой муж много лет работает госслужащим, он задавал им конкретные вопросы. Эбоян говорил: «Тромб оторвался, это плавающий тромб», а когда тот не мог ответить, наклонялся к Аре Ананяну, Гагику Апетяну, Ованнесу Авдаляну и говорил: «Отвечайте на этот вопрос сами». Так они сбивали нас с толку, убеждая, а потом говорили: «Идите домой, отдохните, вернётесь завтра». Может, я и ошибаюсь, но уверена, что мой сын уже три дня как был мертв, но нам не сказали, чтобы мы постепенно акклиматизировались, потому что боялись. Мы не понимали, зачем Эбояну делать три операции одновременно. Мы запросили видео операции, но нам сказали: «Вам нужно было сразу сказать, что вам нужна эта запись, чтобы мы могли ее включить, вы ее не хотели, поэтому и ее нет».

Кстати, когда всё было хорошо, нас не пускали к сыну, говорили: «Подхватит вирус, нельзя». А теперь говорят: «Можете подняться и посмотреть, сердце работает». Муж сбросил халат и шапку и сказал: «...ты что, издеваешься? Ты что, ведёшь меня показывать, как работает аппарат, и говоришь, что это у моего сына работает сердце, чтобы потом говорить, что занесли вирус и погубили своего сына...»․ Он мне тоже запретил, сказав: «Если пойдёшь, то скажут, что ты занесла вирус, свалят на нас своё преступление, обвинят нас в смерти нашего сына». К нам подошёл один из врачей в приёмном покое и сказал: «Вы правильно сделали, что не пошли». Я звонила в реанимацию, чтобы услышать хоть какие-то хорошие новости, но вместо этого они твердили одно и то же: «Это тромб», «Это кровотечение», «Если кровотечение остановится, всё будет хорошо». И так 4 дня я кричала под стенами Мараша: «Карлен джан, держись!».

27 августа, в день рождения моих сыновей-близнецов, пришли и сказали, что постоянно меняют аппарат, он чернеет, спасения нет, и его пришлось отключить от аппарата. И отключили жизнь моего сына.

Муж кричал: «Эбоян,... верни мне сына... что мне теперь сказать внукам... что мне сказать его молодой жене?» Я сказала Гагику Эбояну: «... и как я тебе доверил?».

После третьей операции грудную клетку сына не зашили, а отдали его тело, завёрнутое в целлофан. Даже во время последнего прощания муж не дал мне попрощаться с сыном, потому что грудь у него была только перевязана лейкопластырем. Прошёл год со дня смерти моего сына. Мой муж и сыновья постоянно на кладбище. Мы бесконечно скорбим, не можем прийти в себя, кажется, будто вся наша жизнь остановилась.

У моего сына двое замечательных детей, которые остались без отца: девочке 16 лет, мальчику 14. Мальчик до сих пор иногда просыпается по ночам и говорит: «…хочу к папе… зачем вы забрали моего папу?».

Напомним, что на сегодняшний день редакция опубликовала 15 статей о вышеупомянутом МЦ и о врачах. Из них представленные ниже статьи относятся к одному и тому же врачу – кардиохирургу, заведующему отделением сердечно-сосудистой хирургии Гагику Эбояну.

1) После операции с летальным исходом было подано заявление в отношении врачей Гагика Эбояна, Кристине Погосяна, Ованнеса Авдаляна, Гагика Апетяна, Эдуарда Петросяна и Ара Ананяна

2) MЦ Норк Мараш выражает "соболезнования" лишь спустя 26 дней после смерти гражданина

3) "Этот же персонал забрала у меня мою мать" - Общественность о врачах, причастных к трагическому инциденту

4) "Возбуждено уголовное дело": Следственный комитет - oб инциденте с летальным исходом с участием Г. Эбояна, К. Погосяна, А. Ананяна, Э. Петросяна, Г. Авдаляна, Г. Апетяна

5) "Виновники смерти моей жены — Гагик Эбоян и Кристине Погосян". Мгер Халатян,

6) "Гагик Эбоян, вы и ваш чудовищный персонал лишили жизни моего 27-летнего брата, оставив двух детей сиротами, а третий ребенок должен был родиться через 25 дней" - Сусанна Хачикян.

ВНИМАНИЕ

Если вы (ваши близкие) также пострадали от действий вышеуказанных врачей или других сотрудников МЦ "Норк Мараш", можете позвонить по горячему номеру редакции (010 55 20 59), или написать (отправить записи, видео, другие материалы) на электронный адрес [email protected], или на страницу в Facebook.

Редакция гарантирует конфиденциальность лица, предоставившего информацию.